• Вестник ИВ РАН
• 2020 год
• № 4

• Ануштегиниды
• Гуриды
• Афганистан
• Индия
• арабо-персидские источники
• хорезмшахи
• Сельджукиды

ТЮРКСКИЙ МИР ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

DOI: 10.31696/2618-7302-2020-4-96-108

БОРЬБА МЕЖДУ ХОРЕЗМОМ И ДЕРЖАВОЙ ГУРИДОВ

ПО ДАННЫМ АРАБО-ПЕРСИДСКИХ ИСТОЧНИКОВ

© 2020 Д. М. Тимохин^[1]

Распад и гибель восточной части Сельджукского государства формирует благоприятную среду для усиления локальных династий, которые воспользуются этим для наращивания собственных военных и земельных ресурсов. Смерть султана Санджара в 1157 г. окончательно избавит региональных лидеров даже от формальной зависимости от дома Сельджука и спровоцирует начало борьбы между различными силами за господство в Хорасане. Самыми могущественными соперниками, в данном случае, будут правители Хорезма из династии Ануштегинидов и султана области Гур, которые сумеют распространить свое влияние на территорию Афганистана и северной Индии. С точки зрения военных возможностей и политического влияния именно последние будут казаться фаворитами в этой борьбе, однако в начале XIII в. Гуриды будут разгромлены, а все их владения войдут в состав Хорезмийской державы. В этой статье нам хотелось бы не столько показать данное противостояние, сколько обратить внимание на особенности его описания в арабо-персидских источниках. Особое внимание в данном случае следует обратить на памятники XIII в., многие авторы которых были очевидцами этой борьбы и включили в состав своих описаний многие ценные сведения по исследуемой теме. В статье отмечены также противоречия в описании борьбы между Хорезмом и Гуром в составе представленных ниже арабо-персидских исторических сочинений, авторские оценочные характеристики и их собственные объяснения тому, в связи с чем хорезмшахам удалось выиграть у столь могущественного соперника. Исследование призвано способствовать усилению интереса научного сообщества к истории этих государственных образований и борьбы между ними.

Ключевые слова: Ануштегиниды, Гуриды, Афганистан, Индия, арабо-персидские источники, хорезмшахи, Сельджукиды.

Для цитирования: Тимохин Д. М. Борьба между Хорезмом и державой Гуридов по данным арабо-персидских источников. Вестник Института востоковедения РАН. 2020. № 4. С. 96–108. DOI: 10.31696/2618-7302-2020-4-96-108

THE STRUGGLE BETWEEN KHWAREZM AND THE GHURID STATE ACCORDING TO ARAB-PERSIAN SOURCES

Dmitriy M. Timokhin

Сollapse and disintegration of the Eastern part of the Seljuk state created favorable environment for the strengthening of local dynasties, which used it in order to build up their own military and land resources. The death of Sultan Sanjar in 1157 finally removed even formal dependence on the Seljuk house and provoked struggle between various actors for the supremacy in Khorasan. The most powerful rivals in this case proved to be the rulers of Khwarezm, belonging to the Anushteginid dynasty, and the Sultan of the Ghur region, who were able to extend their influence on the territory of Afghanistan and Northern India. From the military capabilities and political influence point of view, the latter posed as a favorite in this struggle, but at the beginning of the 13^th century, the Ghurids were defeated, and all their possessions were absorbed in the Khwarezm state. In this article we would like not so much as to explore this confrontation, but rather to pay attention to its description in the Arab-Persian sources. Special attention will be paid to the written monuments of the 13^th century, many authors of which were eyewitnesses of this struggle and included valuable information on the subject in their descriptions. We will also note the contradictions in the description of the struggle between Khwarezm and Ghur in the Arab-Persian historical works, the authors’ evaluation characteristics and their own explanations of why the Khwarezm-Shahs managed to win against such a powerful rival. We hope to uphold the interest of the academic community in the history of these state entities and the struggle between them.

Keywords: Anushteginids, Gurids, Afghanistan, India, Arabian-Persian sources, khorezmshahs, Seljukids.

For citation: Timokhin D. M. The Struggle between Khwarezm and the Ghurid State according to Arab-Persian Sources. Vestnik Instituta vostokovedenija RAN. 2020. 4. Pp. 96–108. DOI: 10.31696/2618-7302-2020-4-96-108

История формирования государства хорезмшахов из династии Ануштегинидов во многом связана с процессом ослабления восточной части державы Сельджукидов. Если первые хорезмшахи были, по сути, наместниками, а не самостоятельными политическими акторами, то уже в период правления третьего из них, ‘Ала’ ад-Дина Атсыза (1127–1156), регион обретает фактическую самостоятельность. Данный случай не уникален и перед нами лишь один из примеров того, как центр Сельджукского государства перестает контролировать окраины, а местные правители признают власть последних лишь формально. В результате, после смерти сельджукского султана Санджара в 1157 г., именно такие региональные политические силы начнут борьбу за «сельджукское наследство», а точнее — за контроль над Хорасаном и Мавераннахром. Существенно осложнят процесс вмешательство различных кочевых тюркских племен восточного Дешт-и Кыпчака, а также государства кара-китаев, которое также станет претендовать на господство над этими регионами. В этой борьбе одним из главных противников Хорезма и его правителей станет государство султанов Гура, которое также до 1157 г. формально считалась частью державы Сельджукидов. Обе стороны будут наращивать собственные силы, захватывать соседние земли и усиливать давление друг на друга. Однако непосредственно во время столкновения между Хорезмом и Гуром султаны последнего из упомянутых регионов будут наголову разбиты, а их государство перестанет существовать. Для того чтобы выяснить причины такого развития событий и проанализировать динамику противостояния между двумя упомянутыми политическими силами, необходимо обратиться к корпусу арабо-персидских источников и, прежде всего, памятников XII–XIII вв. С учетом того, что собственно хорезмийская и гуридская придворная историография до нас практически не дошла [Бартольд, 1963, c. 77], в этой статье мы постараемся использовать самый широкий круг исторических и историко-географических сочинений, содержащих сведения по данной проблематике. Надеемся, что, с учетом небольшого количества специальных исследований (см.: [Бартольд, 1963; Буниятов, 1986; Bosworth, 1961; Kafesoğlu, 1956; O’Neal, 2013; Öntürk, 2020]), наша статья привлечет внимание специалистов к этой научной проблеме.

Безусловно, история формирования и усиления государства хорезмшахов известна специалистам наилучшим образом, прежде всего, по причине того, что эта держава пала под ударами монгольских завоевателей, в связи с чем почти каждое исследование военных походов Чингисхана не обходится без краткого экскурса в историю Хорезма. Однако и о восхождении Гуридов можно найти пространные описания уже в «Туркестане в эпоху монгольского нашествия» Бартольда. «Название Гур носила горная область, расположенная на восток и юго-восток от Герата и на юг от Гарджистана и Гузгана; наречие этих горцев существенно отличалась от хорасанского. Еще в X в. гурцы большею частью оставались язычниками, хотя сама область со всех сторон был окружена мусульманскими владениями. Автор рукописи Туманского уверяет, что в его время владетель области (гур-шах) признал вассалом гузганских Феригунидов и что тогда гурцы большей частью приняли ислам. В глубь страны гурцев, по словам Бейхаки, впервые проникли войска газневидского султана Мас‛уда, который в то время (1020 г.) был наместником Герата. Завоевав Гур, Газневиды оставили здесь туземную династию. В половине XII в. гурские султаны, подобно хорезмшахам, воспользовались упадком могущества Сельджукидов и Газневидов. Мы видели, что в событиях, происходивших в Хорасане после взятия в плен Синджара, приняли участие также владетели Гура; вскоре после того братья Гияс ад-дин и Шихаб ад-Дин (впоследствии получивший прозвание Му‛из ад-дин) подняли свое государства на степень мировой державы» [Бартольд, 1963, c. 401–402; см. также: Худуд ал-‘алем, 1930].

Сравнение правителей Хорезма и Гуридов, которое было сделано уже В. В. Бартольдом, имеет под собой основание: обе эти династии уже при жизни султана Санджара откровенно выражали сепаратизм по отношению к Сельджукидам. Так, ранние источники отмечают попытки хорезмшаха ‘Ала’ ад-Дина Атсыза избавиться от зависимости от султана, впрочем, не увенчавшиеся окончательным успехом, хотя Санджар уже не мог контролировать Хорезм и его правителей [ал-Хусайни, 1980, с. 93; Histoire des seldjoucides… 1889, p. 270–271; Ravandi, 1921, p. 184; al-Qummi, 1985/1363, s. 235]. Со своей стороны Гуридские правители выходят из-под контроля султана Санджара в период его столкновения с гуззами, особенно после того как последние наголову разбили сельджукские войска в 1153 г. [Ибн ал-Асир, 2006, c. 252–253; Ravandi, 1921, p. 170, 175–176]. Справедливости ради стоит отметить, что годом ранее гуридские войска захватили Балх и разбили сельджукские войска, так что самому Санджару пришлось выступить в поход против них и разгромить армию гуридского султана ‘Ала’ ад-Дина ва-д-Дина Хусайна Джахансуза (1149–1161) [Материалы по истории туркмен, 1939, c. 320; Низами, 1963, c. 101, 125; Буниятов, 1986, с. 22–24]. Однако, спустя год после этого события, Гуриды, как и хорезмийцы, начнут захватывать все новые земли, воспользовавшись победой гуззов и пленом самого Санджара, который лишь в 1156 г. сумеет сбежать и вернуться в Мерв. Как уже отмечалось выше, смерть султана Санджара в 1157 г. позволила правителям Хорезма и Гура отказаться даже от формальной зависимости от Сельджукидов [ал-Джувайни, 1985, с. 89–90] и начать борьбу за территории, которые некогда принадлежали правителям этой династии. Не вызывает сомнений, что рано или поздно две эти политические силы должны были бы столкнуться, сражаясь за господство в Хорасане и Мавераннахре.

Следует отметить, что на период правления хорезмшахов Атсыза и Абу-л-Фатха Ил-Арслана (1156–1172) у нас нет данных о прямых столкновениях между Хорезмом и Гуридами. Это объясняется тем, что если в годы правления первого из них обе эти политические силы были скованы в действиях султаном Санджаром, то при Ил-Арслане это, по-видимому, связано с тем, что обе стороны были заняты решением собственных локальных задач. Хорезмшах был вынужден вмешаться в борьбу между кочевым тюркским племенем карлуков и государством кара-китаев на стороне первых [Ибн ал-Асир, 2006, c. 267–268; ал-Хусайни, 1980, c. 131–132]. В итоге, Ил-Арслану пришлось вступить в прямое военное столкновение, которое так и не завершилось полевым сражением, а сам хорезмшах в том же году скончался: «В этом году хитаи переправились через реку Джайхун, желая напасть на Хорезм. Владетель его хорезмшах Ил-Арслан ибн Атсыз услышал об этом, собрал войска и направился в Амую, дабы сразиться с ними и отбросить их. Но он заболел и остановился в нем [речь идет о Гургандже – Д. Т.]. Он направил против них часть своего войска во главе с главным эмиром. Тот встретился с ними, и между ними произошло жестокое сражение. Хорезмийцы бежали, и их предводитель был взят в плен. Хитаи вернулись в Мавераннахр, а хорезмшах, будучи больным, — в Хорезм» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 270]. В свою очередь, Гуриды в данный период были более заняты покорением земель современного Афганистана и походами на территорию северной Индии, в чем существенно преуспели [Умняков, 1938; Ta’ríkh-i, l927, p. 19–21, 23–25, 29–30].

Ситуация изменилась в годы правления следующего хорезмшаха, ‘Ала’ ад-Дина Текиша (1172–1200) в связи с его противостоянием с собственным братом, Султан-шахом Махмудом [Ibn Isfandiyar, 1941, j. 3, s. 158; Nishaburi, 1953, s. 90; al-Qummi, 1985/1363, s. 235]. В этой борьбе Гуриды будут вначале активно поддерживать последнего, по всей видимости, рассчитывая на ослабление Хорезмийского государства, однако достаточно скоро Султан-шах отплатил своим благодетелям войной и набегами на их собственные владения [Джувейни, 2004, c. 203, 207]. Как отметил уже З. М. Буниятов, «основным соперником хорезмшаха в решении вопросов, связанных с Хорасаном, был владетель Гура султан Гийас ад-Дин ал-Гури. Однако во время борьбы с братом Текиш старался поддерживать с Гийас ад-Дином нормальные отношения, и каждый из соперников в своих письмах обращался к другому, называя его «братом» (барадар)» [Буниятов, 1986, с. 47]. В данном случае известный исследователь истории Хорезма опирается на сочинение Баха ад-Дина Мухаммада ал-Багдади, «ат-Тавассул ила ат-Тарассул» [al-Bagdadi, 1937], чиновника при дворе хорезмшаха Текиша, труд которого представляет собой сборник писем и официальных документов, где мы находим множество примеров переписки хорезмшаха с упомянутым гуридским султаном [al-Bagdadi, 1937, s. 146–201]. Со своей стороны добавим, что фигура Султан-шаха была неудобна обеим сторонам, что объясняет достаточно теплые отношения между Хорезмом и Гуром, в свою очередь, воплотившиеся в совместные военные действия, проводимые правителями обеих держав против мятежного брата Текиша и его союзников в Хорасане [Буниятов, 1986, с. 48–49].

В дальнейшем, вплоть до последнего десятилетия XII в., интересы Хорезма и правителей Гура не пересекались: Текиш был занят борьбой с кара-китаями и покорением регионов к западу от Хорасана, в частности речь идет о Табаристане [Marashi, 1966, s. 115–118], Гиляне и Мазандаране [Ibn Isfandiyar, 1941, j. 1, s. 275; Histoire des seldjoucides, 1889, p. 47, 71], а также его усилия были направлены на полное покорение земель Мавераннахра [Ibn Isfandiyar, 1941, j. 1. s. 275; j. 2, s. 109]. Последнее как раз и приводит Хорезм к столкновению с кара-китаями, о котором мы уже сказали, а хорезмийское доминирование в землях к западу от Хорасана вовлекает Текиша в борьбу за земли Ирака Персидского с последним сельджукским правителем этого региона Рукн ад-Дином Тогрулом III ибн Арсланом и халифом ан-Насиром [Ибн ал-Асир, 2006, c. 282; Джувейни, 2004, c. 211]. Со своей стороны, Гуриды были заняты в данный момент решением внутренних проблем и покорением североиндийских территорий, однако действия султан-шаха Махмуда нарушили сложившийся баланс: по данным Ибн ал-Асира, этот правитель сначала попытался заключить с Гуридами союзный договор при условии передачи ему последними ряда территорий и городов, однако, когда переговоры зашли в тупик, султан-шах объявил войну своим несостоявшимся союзникам [Ибн ал-Асир, 2006, c. 274–276; Буниятов, 1986, с. 42–43; T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 378–379]. В ходе непосредственного военного столкновения Гуриды полностью разбили противника, султан-шах бежал в Мерв, и Текиш был готов воспользоваться этой ситуацией для окончательной ликвидации мятежника [Ибн ал-Асир, 2006, c. 276]. Однако надо отметить, что Гуриды не были заинтересованы в еще большем укреплении Хорезма, поэтому предоставили недавнему противнику поддержку и укрытие: «Известие об этом дошло до Султан-шаха, и он не смог переправиться через Джайхун к хитаям, а направился к Гийас ад-дину и написал, что направляется к нему. Тот написал в Герат и другие места, чтобы Султан-шаха принимали с почетом и уважением и доставляли ему припасы» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 276].

Таким образом, близким и даже союзным отношениям между Хорезмом и Гуром пришел конец, и столкновение было неизбежно. Однако в данном случае источники дают весьма противоречивую информацию: Ибн ал-Асир указывает, что хорезмшах Текиш выступил против гуридской армии и их союзников, однако, опасаясь удара по столице, Гурганджу, бежит перед лицом врага: «Хорезмшах выступил из Хорезма навстречу гурцам, которые были с его братом Султан-шахом и остановились на краю песков. И вот, в то время, как он был в пути, к нему пришло известие, что ал-Муʼаййид (Речь идет, если верить Ибн ал-Асиру, о правителе Нишапура. — Д. Т.) собрал войска и собирается направиться в Хорезм, так как [хорезмшах] ушел оттуда. Это испугало его, он вернулся в Хорезм, взял свое имущество и сокровища, переправился через Джайхун к хитаям и оставил Хорезм. В нем [в стране] началась большая смута» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 277]. Согласно этому источнику лишь смерть Султан-шаха позволила Текишу вернуться в Хорезм, а гуридские войска вынуждены были покинуть захваченные территории и никак не отреагировали на дальнейшие действия хорезмийцев в Хорасане [Ибн ал-Асир, 2006, c. 277–278]. Опираясь на сочинение Джувейни, З. М. Буниятов пишет об этом событии следующее: «Текиш также выступил со своими войсками; узнав об их приближении Султан-шах не решился вступить в сражение и отошел. Хорезмшах возвратился в Гургандж, где всю зиму занимался снаряжением войск, готовясь к отражению возможного вторжения Султан-шаха» [Буниятов, 1986, с. 41; Джувейни, 2004, c. 208–209]. Любопытно, что из более поздних источников исчезает очевидная связь между Хорезмом и кара-китаями в годы правления Текиша, использовавшего последних против Гуридов, хотя и сам вынужден периодически платить им дань [Ибн ал-Асир, 2006, c. 271].

Со своей стороны Гуридские правители в борьбе с Хорезмом заручились поддержкой багдадского халифа ан-Насира, закономерно опасавшегося возросшего после гибели сельджукского султана Рукн ад-Дина Тогрула III ибн Арслана хорезмийского влияния в Ираке Персидском, земли которого считал своими. Уничтожив руками Текиша власть этого правителя, как и его самого, о чем подробно пишут многие арабо-персидские авторы уже в XII в., ан-Насир теперь попытался сформировать союз против могущественного хорезмшаха [ал-Хусайни, 1980, с. 163–164; Histoire des seldjoucides, 1889, р. 302–303; Nishaburi, 1953, s. 91–92; Ravandi, 1921, s. 275–302]. Ибн ал-Асир сообщает следующее: «хорезмшах Текиш направился в области Рея, Хамадана и Исфахана и в те области, которые между ними, завладел ими, оказал сопротивление войскам халифа и выказал стремление к султанству и чтению [пятничных] проповедей [на его имя] в Багдаде. Халиф послал к Гийас ад-дину, царю Гура и Газны, приказ [о том, чтобы он] напал на страну хорезмшаха, чтобы вернулся из похода на Ирак, но хорезмшах [к тому времени] уже вернулся в Хорезм. Гийас ад-дин обратился к нему, разбранив его действия и угрожая напасть на его страну и отнять ее» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 283]. Текиш фактически спровоцировал столкновение между Гуридами и кара-китаями, но справедливости ради стоит отметить, что незадолго до этого по приказу все того же Гийас ад-Дина был захвачен Балх, наместник которого платил дань гур-хану кара-китаев [Ибн ал-Асир, 2006, c. 282–283]. Хорезмшах столкнул лбами могущественных соседей, а после победы гурийского войска заключил мирный договор с Гийас ад-Дином [Ибн ал-Асир, 2006, c. 283–285].

Вряд ли стоит доверять при этом приведенным Ибн ал-Асиром словам Текиша послу кара-китаев, отправленному к нему уже после военного разгрома, о котором говорилось сказано выше: «Твое войско стремилось лишь отнять Балх, а не шло ко мне на помощь. Я к ним [гурцам] не присоединился и не приказывал им переправиться. Если ты поступил таким образом, то я оставлю себе деньги, требуемые [тобой] с меня. Вы обратились ко мне с речью и этим требованием только потому, что оказались бессильными против гурцев. Что касается меня, то я помирился с гурцами и вошел в их подданство, а в вашем подданстве я не нахожусь» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 285]. Принятие хорезмшахом подданства Гуридов выглядит маловероятным и не подтверждается другими источниками, однако это можно объяснить определенными симпатиями арабского историка к данной династии. Так, при описании смерти Текиша и последовавших за этим событий Ибн ал-Асир особенно подчеркивает поведение гуридского султана Гийас ад-Дина: «Царь Газны Гийас ад-дин, узнав о кончине хорезмшаха, приказал, чтобы в течение трех дней не били в барабаны, и сидел, принимая соболезнования, хотя между ним и [покойным] хорезмшахом была вражда и военные действия. Он так поступил благодаря своему уму и благородству» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 288]. Любопытно, что в более позднем сочинении Джувейни мы находим прямо противоположное описание тех же событий: «Когда известие о смерти его отца достигло султана Гура, Шихаб ад-Дина и Гияс ад-Дина, эти живописцы, побуждаемые дьявольским честолюбием, написали картины низменных и неблагодарных помышлений и распутных и бесплодных фантазий на страницах своего ума, и служанка по имени Человеческая Гордыня, убирающая невест в день свадьбы, умастила благовониями и подвела глаза новобрачным, зовущимся Жадность и Алчность» [Джувейни, 2004, c. 220]. При этом у еще более позднего Рашид ад-Дина, опиравшегося в том числе и на труд Джувейни, в данном случае описание совпадает с текстом Ибн ал-Асира [Рашид ад-Дин, 1952, т. 1, кн. 2, с. 138]. Справедливости ради отметим, что о некоем «подданстве» или «службе» сообщает Джузджани, однако применительно к правлению сына и наследника Текиша, да и то — при условии раздела сфер влияния [T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 381–382].

После смерти хорезмшаха Текиша Хорезм остается в весьма сложном положении, поскольку на его территории претендуют сразу два сильных соперника — государство кара-китаев и держава Гуридов. Именно эту проблему предстоит решить в самом начале правления новому хорезмшаху, ‘Ала’ ад-Дину Мухаммаду (1200–1220), действия которого осложнялись, если верить отдельным источникам, еще и противодействием собственных родственников. Так, источники сообщают как минимум о двух представителях правящей хорезмийской династии, пытавшихся противостоять новому хорезмшаху: Джузджани сообщает нам о Малик-хане, бывшем наместником в Нишапуре [T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 251], а его единственный наследник, Хинду-хан, племянник хорезмшаха Текиша, после его смерти ограбил казну собственного дяди, а затем бежал к Гуридам [Ибн ал-Асир, 2006, c. 288. Существует также версия о том, что Хинду-хан пребывал у Гийас ад-Дина Гури очень недолгое время, а затем бежал к кара-китаям, где и был казнен [T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 252]. Другой сын Текиша, Али-шах, согласно Джузджани, также перешел на сторону Гуридов, сражался против ‘Ала’ ад-Дина, попал в плен и был казнен в Хорезме [T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 252–253]. О последнем и его переходе на сторону Гуридов ничего неизвестно Ибн ал-Асиру [ал-Асир, 2006, c. 288], а Джувейни и вовсе пишет о том, что Али-шах попал в плен как раз к Гуридам и уже ими был казнен [Джувейни, 2004, c. 220–221]. Для нас гораздо важнее не столько реконструировать судьбу конкретных представителей династии Ануштегинидов, сколько еще раз подчеркнуть, что именно к Гуридам бегут противники нового хорезмшаха как к единственной силе, способной остановить дальнейший рост могущества этой державы.

К войне с Хорезмом правителей Гура подталкивали и внешние акторы, главным из которых следует считать багдадского халифа ан-Насира. Последний был встревожен растущим могуществом Хорезма и тем, что «в конце своей жизни Текиш требовал от ан-Насира, чтобы тот упоминал имя его сына в хутбе в Багдаде» [Cambridge History, 1968, p. 183]. Впрочем, и сам ‘Ала’ ад-Дин Мухаммад, как сообщает ан-Насави, пытался добиться от Багдада того же самого, чем еще больше усугублял и без того сложные отношения с халифом. Тот же ан-Насави упоминает и о многочисленных посольствах ‘Ала’ ад-Дина в Багдад, не имевших положительного результата: «Когда авторитет султана возрос, и великим стало имя его… он начал энергично требовать господства и власти в Багдаде, таких же, какие были у рода Сельджука. Он не раз отправлял послов с такой миссией, но не получил согласие на то, о чем просил. Между тем он не оставлял намерения получить то, чего хотел, и считал, что наступит время, благоприятное для осуществления желания и достижения долгожданной цели» [aн-Насави, 1973, c. 57]. Исследователи настаивают на том, что после покорения хорезмшахом владений Гуридов и захвата Газны, в архиве ее правителей были обнаружены письма халифа ан-Насира, подстрекающие к войне с Хорезмом [Буниятов, 1986, с. 85]. «В казне Газнина, которая принадлежала султану Шихаб ад-Дину, была найдена грамота Святого Престола халифата, в которой Гуридов подстрекали к нападению на султана Хорезма и где дела последнего поносились и представлялись в ложном свете. После этого гнев султана на верховный диван усилился, поскольку теперь он знал, что враждебное отношение к нему Гуридов в значительной степени было вызвано подстрекательствами и поощрениями Престола Халифата» [Джувейни, 2004, c. 248; Cambridge History, 1968, p. 184; ün-Nesevî, 1934, s. 16; Qazvini., 1903, p. 509].

Военные действия были начаты гурийской стороной в год смерти хорезмшаха Текиша: очевидно, перед нами желание воспользоваться сложной обстановкой внутри Хорезмийского государства и стремлением региональных хорезмийских наместников перейти на сторону более сильного, как им казалось, соперника [Ибн ал-Асир, 2006, c. 290–294]. За достаточно короткий срок (1200 – начало 1201 г.) армии гурийского султана Гийас ад-Дина и его брата, Шихаб ад-Дина ал-Гури, завоевали все хорезмийские владения в Хорасане и вполне могли бы развить успех, если бы не странные действия предводителя Гуридов: он отправил брата и его армии из Хорасана, и тот ушел в северную Индию [Буниятов, 1986, с. 64–65]. «Посланец сказал: «Тогда я выполню то, что он (Султан Гийас ад-Дин. — Д. Т.) приказал: он обнажил свой меч, перерезал веревки, крепящие палатку Шихаб ад-дина, и сказал: «Уезжай [отсюда] по приказу султана!». Возмущенный Шихаб ад-дин отправился с войском в Индию и не остановился [по дороге] в Газну, гневаясь на то, как поступил с ним брат» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 294; Рашид ад-Дин, 1952, т. 1, кн. 2, с. 139]. Подобные действия гуридского султана можно объяснить как простой недооценкой возможностей нового хорезмшаха, ‘Ала’ ад-Дина Мухаммада, так и желанием сохранить «статус кво»: окончательное ослабление Хорезма означало бы, что Гур и его правители остаются один на один с угрозой со стороны кара-китаев, в то время как поддержание Хорезмом статуса регионального лидера позволило бы Гийас ад-Дину вступить с ним во временный союз в случае реальной кара-китайской угрозы. Впрочем, уже в 1201 г. ‘Ала’ ад-Дин бросает все силы не против угрозы с севера, как мог рассчитывать гуридский султан, а на отвоевание того, что годом ранее было потеряно в Хорасане. С учетом того, что Шихаб ад-Дин и его силы находились в Индии, хорезмийцам удалось быстро вернуть большинство утраченных земель этого региона [Ибн ал-Асир, 2006, c. 294–297].

Первые успехи нового правителя Хорезма в отношении Гуридов, вероятно, вскружили ему голову, и, не желая останавливаться на достигнутом, он бросил военные силы на осаду Герата. К этому моменту Гийас ад-Дин ал-Гури дождался возвращения из Индии брата, Шихаб ад-Дина с войском, в свою очередь, разбившего в полевом сражении хорезмийскую армию. Ибн ал-Асир уклончиво описывает исход этой битвы: «с обеих сторон было много убитых. Затем хорезмшах ушел из того места, где он был, почти разгромленный» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 298]. После этого поражения Шихаб ад-Дин вполне мог развить успех, но хорезмийцев опять спас случай, а именно смерть в 1202 г. султана Гийас ад-Дина ал-Гури [Джувейни, 2004, с. 223]. В результате новый правитель Гура Шихаб ад-Дин был вынужден вернуться в Герат. Ибн ал-Асир отмечает, что после смерти Гийас ад-Дина в его государстве был не один правитель, а двое: «Наследником после себя из числа своих детей Гийас ад-Дин оставил сына по имени Махмуд, который после смерти своего отца стал прозываться [также] Гийас ад-Дином, а мы еще приведем много сведений о нем» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 299]. По всей видимости, данное сообщение арабского историка следует понимать таким образом: Гийас ад-Дин, новый султан, должен будет управлять гуридскими владениями в Афганистане, в то время как земли северной Индии остаются под властью Шихаб ад-Дина. Косвенно это подтверждает и тот факт, что сразу после смерти собственного брата последний отправится подавлять восстание в Лахоре, которое вспыхнет в том же 1202 году [Буниятов, 1986, с. 67]. Этим попытается воспользоваться ‘Ала’ ад-Дин Мухаммад, бросив военные силы во владения Гуридов в Афганистане и в итоге сумеет осадить и взять Герат [Ибн ал-Асир, 2006, c. 301–302]. «Когда войско султана подошло к городу, они разбили королевский шатер. Катапульты были нацелены на башни, и камни полетели градом со всех сторон на базарную площадь и на улицы, так что людям невозможно стало пройти. Жители города пали духом, а Алп-Гази [гуридский наместник в этом городе. — Д. Т.] отправил к султану послов» [Джувейни, 2004, с. 224].

Надо отметить, что у Ибн ал-Асира успех хорезмийского оружия обусловлен несколько другими причинами, чем тексте Джувейни: «с этим совпало, что Алп-Гази заболел. Болезнь его усугубилась, и он испугался, что пока он отвлечен ею, хорезмшах захватит город. Поэтому он все же согласился с его требованиями, клятвенно обязался соблюдать мир и направил ему большие подарки. Он вышел из города, дабы служить хорезмшаху, но упал на землю мертвым. Никто не узнал об этом» [Ибн ал-Асир, 2006, c  302]. Так или иначе, сдача Герата хорезмийцам, пусть и проведенная на весьма почетных условиях [Ибн ал-Асир, 2006, c. 302; Джувейни, 2004, c. 224], заставила Шихаб ад-Дина ал-Гури собрать все силы и бросить их против Хорезма, а точнее на осаду его столицы, Гурганджа. Джувейни предлагает следующее описание гурийского войска, отправленного в поход: «а войско Гура, с таким множеством воинов и слонов и таким грохотом и лязганьем оружия, что, пожелай они, и в равнину превратили был Окс (Амударья. — Д. Т.), а равнину в кровавый Окс, встало лагерем напротив, на восточном берегу» [Джувейни, 2004, с. 225]. Средневековые авторы отмечают тот факт, что решающую роль в сражении сыграло не мужество или военный талант ‘Ала’ ад-Дина, а его навыки дипломата — когда гуридский султан только шел в сторону столицы Хорезма, уже были отправлены послы за помощью к гур-хану кара-китаев. Ибн ал-Асир описывает это событие, упоминая лишь кара-китайские войска, пришедшие на помощь хорезмшаху [Ибн ал-Асир, 2006, c. 303], а Джувейни уточняет, что вместе с ним выступил и тогдашний правитель Самарканда, Усман [Джувейни, 2004, с. 225]. Если Шихаб ад-Дин рассчитывал разгромить хорезмийскую армию, то удар сразу нескольких противников сдержать ему было не по силам, а учитывая многочисленность кара-китайских сил участь гуридской армии была предрешена [Джувейни, 2004, с. 225–226]. «На следующий день на него обрушились столько хитаев, что у него не было сил противостоять им, и мусульмане бежали недостойным образом. Шихаб ад-дин остался с ничтожным отрядом и своей рукой убил четырех своих слонов, потому что они были бесполезны, а двух слонов взяли неверные» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 303; см. также: Рашид ад-Дин, 1952, т. 1, кн. 2, с. 139–140].

Именно этот разгром гуридских войск при походе на Хорезм подорвал военное могущество Гуридов, а хорезмшах имел теперь возможность захватывать территории Хорасана без оглядки на недавних противников. Шихаб ад-Дин ал-Гури сумел уцелеть после поражения, однако не смог вновь собраться с силами и отомстить противнику: вместо этого он отправился наводить порядок в своих индийских владениях, поскольку некоторые эмиры воспользовались ситуацией и подняли против него восстание [Ибн ал-Асир, 2006, c. 304], а также «чтобы поправить дела своих слуг и приверженцев, которые лишились своего имущества и снаряжения за несколько последних лет боевых действий в Хорасане» [Джувейни, 2004, с. 228]. Именно во время похода в северную Индию Шихаб ад-Дин ал-Гури был убит [T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 394], о чем достаточно подробно сообщает тот же Джувейни: «Его шатер был разбит на берегу реки, так что часть его выступала над водой; и никто не позаботился об охране этой части от федави. Вдруг среди бела дня, когда султан предавался послеобеденному сну, два или три индуса появились из воды внезапно, как огонь, и бросились в шатер, где он лежал, не ожидая и не остерегаясь врагов и забыв о своенравии Судьбы. Убив короля (так в переводе Е. Е. Харитоновой. — Д. Т.) и лишив его возможности вкушать пищу жизни, они превратили белый день для войска в черную ночь» [Джувейни, 2004, с. 228; см. также: Рашид ад-Дин, 1952, т. 1, кн. 2, с. 157–158]. После этого убийства индийские владения Гуридов были немедленно захвачены бывшим гуридским эмиром, Кутб ад-Дином Ай-Беком, против которого и был во многом направлен описанный поход Шихаб ад-Дина ал-Гури [Джувейни, 2004, c. 229]. Однако Ибн ал-Асир сообщает, что гуридский султан сумел схватить непокорного эмира и предать казни до того, как сам был убит [Ибн ал-Асир, 2006, c. 304]. Впрочем, об этой казни не сообщает не только Джувейни, но и хорошо осведомленный в отношении истории Гуридов персидский историк Дзуджани, подробно описывающий деятельность того же Кутб ад-Дина Ай-Бека и после смерти Шихаб ад-Дина [T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 523–527].

Так или иначе, гибель Шихаб ад-Дина ал-Гури послужила сигналом к распаду единого Гуридского государства: «в Дели стал править эмир Кутб ад-Дин Айбек, в Лахоре и Мултане — Насир ад-Дин Кубача, в Забулистане и Газне — Тадж ад-Дин Йылдыз, а в Герате и Фирузкухе — сын султана Гийас ад-Дина Махмуд» [Буниятов, 1986, с. 69]. Сложившимися обстоятельствами не преминул воспользоваться хорезмшах ‘Ала’ ад-Дин Мухаммад, начавший планомерно захватывать владения Гуридов не только в Хорасане, но и на территории Афганистана [Буниятов, 1986, с. 69–73]. Столь успешное расширение территорий Хорезмийского государства отчасти было обусловлено эффектом, который произвело падение мощного Гуридского государства на региональных правителей, вынужденных подчиняться хорезмшаху как почти единственному могущественному политическому лидеру. Данный процесс был слегка приостановлен поначалу неудачно складывавшейся борьбой Хорезма и кара-китаев, однако поражение войска последних под командованием Тайангу в 1210-м г. окончательно склонило чашу весов в пользу хорезмийского владыки. О судьбе же упомянутого выше Махмуда ал-Гури Ибн ал-Асир сообщает, что он в итоге сдался в плен ‘Ала’ ад-Дину Мухаммаду, велевшему его казнить. «Весь Хорасан стал принадлежать хорезмшаху, а случилось это в шестьсот пятом году (1208–1209 гг. — Д. Т.). Этот Гийас ад-дин был последним из гурских царей. Их династия была одной из самых добронравных, справедливых и усердствовавших в борьбе за веру, а сей [Гийас ад-Дин] Махмуд был справедливым, добродетельным и самым великодушным из всех царей. Да будет милосердным к нему Всевышний Аллах!» [Ибн ал-Асир, 2006, c. 332]. Джувейни ничего не сообщает о казни, подчеркивая, что Махмуд ал-Гури до самой смерти находился в полном подчинении Хорезму, чеканил монеты с именем хорезмшаха и читал хутбу на его имя [Джувейни, 2004, c. 247]. Окончательное вхождение в состав Хорезмийской державы владений Гуридов этот персидский историк относит к 611 г. х., то есть к 1214–1215 году, сопровождая это сообщение следующими словами. «Земли Герата, Гура, Гарчистана и Сиджистана до границ Индии были теперь присоединены к владениями султана. Это было государство, которое никто не мог завоевать. Эти земли образовали ядро империи султана Махмуда, сына Себук-Тегина, и его потомков на протяжении многих поколений, и при султанах Гура оставались отдельным государством. Теперь они стали вотчиной султана Джелал ад-Дина» [Джувейни, 2004, с. 248–249].

В классическом исследовании З. М. Буниятова указано, что Махмуд ал-Гури был казнен по приказу хорезмшаха непосредственно в Хорезме и в качестве подтверждения ссылается на труд «ал-Джами‛ ал-мухтасар фи ‛унван ат-таварих» Тадж ад-Дина Али ибн Анджаба, известного как Ибн ас-Са’и ал-Багдади [Буниятов, 1986, c. 75]. В сочинении Джуздани нет никаких сведений о казни Махмуда ал-Гури, хотя он и указывает на его насильственную смерть, к которой хорезмшах не имел никакого отношения [T̤abakāt-i-Nāṣirī, 1881, vol. I, p. 406–407]. Кроме того, персидский историк описывает биографию преемников Махмуда, уже, впрочем, не бывших самостоятельными правителями Гура, а согласно описанию другого историка XIII в., ан-Насави, и вовсе находились в столице Хорезма, Гургандже в качестве заложников. Последнее, впрочем, требует отдельного внимания, поскольку имен этих заложников ан-Насави не упоминает [ан-Насави, 1973, с. 65]. Как бы ни сложилась в итоге судьба Махмуда ал-Гури, можно совершенно точно констатировать, что его следует признать последним сколько-нибудь самостоятельным правителем из династии гуридских султанов, который был лишен власти хорезмшахом ‘Ала’ ад-Дином Мухаммадом, сумевшим таким образом ликвидировать одного из самых могущественных соперников Хорезмийской державы.

Подводя итоги, отметим несколько важных сюжетов. На фоне ослабления державы Сельджуков, и особенно после смерти в 1157 г. султана Санджара, за доминирование в Хорасане и Мавераннахре начинают борьбу сразу несколько региональных лидеров, среди которых государство Гуридов можно было бы считать одним из фаворитов. «Гуриды распространяли свои владения не только на восток; в 571/1175–76 г. они заняли Герат, после чего и в Хорасане сделались соперниками хорезмшахов, перед которыми бесспорно имели некоторые преимущества. Хорезмшахи могли вести войны только при помощи наемных сил; Гуриды, кроме своей тюркской гвардии, могли опираться также на воинственных горцев своей родной земли. Хорезмшахи, при всем своем могуществе, были вассалами неверных кара-китаев; Гуриды были единственными независимыми и сильными государями в восточной части мусульманской Азии; на них, естественно, должны были обратиться взоры мусульман Хорасана и Мавераннахра, после того как исчезла надежда на помощь со стороны запада. Если, тем не менее, борьба кончилась в пользу хорезмшахов, то это прежде всего объясняется искусной политикой хорезмийского правительства и личными дарованиями государей» [Бартольд, 1963, c. 402]. Сложно не согласиться с тем, что хорезмшахи из династии Ануштегинидов смогли одержать победу над столь серьезным соперником прежде всего за счет политических и дипломатических успехов. Безусловно, ярким примером здесь будет поражение султана Шихаб ад-Дина ал-Гури от войск кара-китаев и хорезмийцев. ‘Ала’ ад-Дину Мухаммаду удалось столкнуть лбами двух наиболее могущественных противников, а затем воспользоваться плодами этой победы. Однако не следует недооценивать и другие действия хорезмийских правителей, обеспечивших им победу: планомерное усиление военного и административного аппарата, привлечение на военную службу все большего количества представителей кочевых тюркских племен восточного Дешт-и Кыпчака. Наконец, хорезмшахи использовали все возможные средства для достижения поставленной цели и смогли одолеть всех противников, появившихся у них после 1157 г. и бывших на тот момент могущественнее династии Ануштегинидов.

Арабо-персидские источники, содержащие сведения о борьбе Хорезма и правителей Гура в начале XIII в., не столь многочисленны, и исследователям приходится опираться на тексты Ибн ал-Асира, Джузджани, Джувейни и его продолжателей. В рамках данного исследования нам удалось обратить внимание на отдельные противоречия между сведениями арабо-персидских авторов и указать возможные решения этих проблем. Однако следует признать, что необходимо более детальное сравнение всех средневековых материалов (особенно это касается сочинения Джузджани) для более детального описания истории государства Гуридов и его падения. Требуется внимательный анализ сведений арабо-персидских исторических сочинений и в целом структурирование корпуса исторических источников по истории данного государственного образования, куда вошли бы как памятники XII–XIII вв., так и более поздние сочинения. Все это позволит выстроить наиболее полное представление как о самом корпусе памятников, так и об эволюции описания истории державы Гуридов и их соперников.

Литература / References

aн-Насави Шихаб ад-Дин Мухаммад. Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны. Пер. З. М. Буниятов. Баку, 1973 [an-Nasawi Shihab ad-Din Muhammad. Life of Sultan Jalal ad-Din Mankburny. Tr. by Z. M. Buniyatov. Baku, 1973 (in Russian)].

ал-Джувайни Мунтаджаб ад-Дин Бади Атабек. Ступени совершенствования катибов (атабат ал-катаба). Пер. Г. М. Курпалидис. М., 1985 [al-Dzhuvajni Muntadzhab ad-Din Badi Atabek. Levels of Improvement of Katib (atabat al-kataba). Tr. by G. M. Kurpalidis. Moscow, 1985 (in Russian)].

Бартольд В. В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Бартольд В. В. Сочинения. М., 1963. Т. 1. С. 45–597 [Barthold V V. Turkestan during the Mongol invasion. Barthold V V. Works. Moscow, 1963. Vol. 1. Pp. 45–597 (in Russian)].

Буниятов З. М. Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов, 1097–1231. М., 1986 [Bunijatov Z. M. The State of Khorezmshahs-Anushteginid, 1097–1231. Moscow, 1986 (in Russian)].

Джувейни. Чингиз-хан. История завоевателя мира. Пер. Е. Е. Харитонова. М., 2004 [Dzhuvejni. Chingiz-khan. The history of World Conqueror. Tr. by E. E. Haritonova. M., 2004 (in Russian)].

Ибн ал-Асир. «ал-Камил фи-т-тарих» «Полный свод по истории». Избранные отрывки. Пер. П. Г. Булгакова, Ш. С. Камолиддина. Ташкент, 2006 [al-Asir ibn. “Al-Kamil fi-t-tarih”. “Complete set of history”. Selected passages. Tr. by P. G. Bulgakov, Sh. S. Kamoliddin. Tashkent, 2006 (in Russian)].

Материалы по истории туркмен и Туркмении. Т. I. М.-Л., 1939 [Materials on the History of Turkmens and Turkmenistan. Vol. I. Moscow, Leningrad, 1939 (in Russian)].

Низами Арузи Самарканди. Собрание редкостей или Четыре беседы. Пер. с перс. А. Н. Болдырева. Москва, 1963 [Nizami Aruzi Samarkandi. Collection of Rarities, or Four Conversations. Tr. by A. N. Boldyrev. Moscow, 1963 (in Russian)].

Рашид ад-Дин. Сборник летописей. Пер. А. К. Арендс, Ю. П. Верховский, О. И. Смирнова, Л. А. Хетагуров. Т. 1, Кн. 2. М., 1952 [Rashid ad-Din. Collection of chronicles. Tr. by A. K. Arends, Yu. P. Verhovskij, O. I. Smirnova, L. A. Hetagurov. Vol. 1, B. 2. Moscow, 1952 (in Russian)].

Умняков И. История Фахреддина Мубаракшаха. Вестник древней истории. 1938. № 1. С. 108–115 [Umnyakov I. Fakhreddin Mubarakshah’s History. Vestnik drevnej istorii. 1938. 1. Pp. 108–115 (in Russian)].

Худуд ал-‘алем: рукопись Туманского. С введением и указателем В. Бартольда. Л., 1930 [Hudud al-‘Alem: The Tumansky manuscript. With introduction and index by V. Barthold. Leningrad, 1930 (in Russian)].

ал-Хусайни, Садр ад-Дин ‘Али. Ахбар ад-Даулат ас-Селджукиййа (Зубдат ат-таварих фи ахбар ал-умара ва-л-мулук ас-селджукиййа) («Сообщения о Сельджукском государстве». «Сливки летописей, сообщающих о сельджукских эмирах и государях»). Пер. З. М. Буниятов. М., 1980 [Sadr ad-Din ‘Ali al-Husajni. Ahbar ad-Daulat as-Seldzhukijja (Zubdat at-tavarih fi ahbar al-umara va-l-muluk as-seldzhukijja) (“Reports on the Seljuk state”. “The Best Chronicles about the Seljuk Emirs and Rulers”). Tr. by Z. M. Buniyatov. Moscow, 1980 (in Russian)].

al-Bagdadi, Baha ad-Din Mohammad ibn. At-Tavassul ila at-Tarassul. Тehran, 1937.

al-Qummi, Najm al-Din Abu l-Riza’. Tarih al-Wuzara, ed. by Muhammed Taki Dânish-Pazûh. Tehran, 1985/1363.

Bosworth C. E. The Early Islamic History of Ghūr. Central Asiatic Journal. 1961. No. 6. Pp. 116–133.

Cambridge History of Iran. J. A. Boyle (ed.). Cambridge, 1968. Vol. V: The Saljuq and Mongol Periods.

Histoire des seldjoucides de l’Iraq par al-Bondari d’apres ‘Imad ad-din al-Katib al-Isfahani. Recueil de textes relatifs a l’histoire des seldjoucides. Ed. by M. Th. Houtsma. Vol.  I. Leiden, 1889.

Ibn Isfandiyar. Tarih-i Tabaristan. J. 1–3. Tehran, 1941.

Kafesoğlu I. Harezmşahlar devleti tarihi (485–617/1092–1229). Ankara, 1956.

Marashi Zahir ad-Din. Tarikh-e Tabaristan va Ruyan va Mazandaran. Tehran, 1966.

Nishaburi Zahir ad-Din. Salguk-name. Tehran, 1953.

O’Neal M. P. The Ghūrid Empire: Warfare, Kingship, and Political Legitimacy in Eastern Iran and Northern India. Thesis… Master of Arts in the Department of Middle Eastern and African History. Tel Aviv, 2013.

Öntürk V. Gurlular (1157–1216). Istanbul, 2020.

Qazvini Hamdallah. Tarihi gouzide. Trad. Y. Le Strange. Vol. I. Paris, 1903.

Ravandi M. Rahat as-sudur va ayat as-sorur. Ed. by M. Iqbal. Leiden, London, 1921.

Ta’ríkh-i Fakhru’d-Dín Mubáraksháh, Being the Historical Introduction to the Book of Genealogies of Fakhru’d-Dín Mubáraksháh Marvar-rúḍí Completed in A.D. 1206. Еd. by E. Denison Ross. London, l927.

T̤abakāt-i-Nāṣirī: A General History of the Muhammadan Dynasties of Asia, Including Hindustan; from A.H. 194 (810 A.D.) to A.H. 658 (1260 A.D.) and the Irruption of the Infidel Mughals into Islam. by Minhāj-ud-dīn, Abū-’Umar-i-‘Usmān; tr. by H. G. Raverty. Vol. I–II. London, 1881.

ün-Nesevî Ahmed Şehabeddin. Celâlüttin Harezеmşah. Mütercimi: Necip Âsım [Yazıksız]. İstanbul, 1934.

1. Дмитрий Михайлович ТИМОХИН, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, Москва; horezm83@mail.ru

   Dmitriy M. TIMOKHIN, PhD (History), Senior Research Fellow, Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow; horezm83@mail.ru

   ORCID ID: 0000-0002-9093-5269

   Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-09-00095 «Социально-политическая история Афганистана и Пенджаба: от середины I тыс. н. э. до начала монгольского вторжения».

   The reported study was funded by RFBR, project number 20-09-00095 «Socio-political history of Afghanistan and Punjab: from the middle of the I Millennium AD to the beginning of the Mongol invasion». ↑